Что есть смерть? Время и реинкарнация

Без рубрики

Что есть смерть? Время и реинкарнацияДоктрина реинкарнации (бессмертной души) происходит из человеческого страха перед смертью. Доктрина кармы (греха) происходит из человеческого страха перед жизнью. В конце концов, главным двигателем этих доктрин являются представления человека о справедливости, которую он ожидает найти, но не находит в окружающим мире. Праведники убиваются, а невинные дети рождаются калеками. И тогда нравственному чувству человека становится необходимым найти объяснение этому в потустороннем мире. Знаменитая скорбь Соломона объясняется именно тем, что этот израильский царь был из саддукеев, которые не имели доктрины бессмертной души (Иосиф Флавий). И поэтому: «участь человека и участь скота – одна участь».

О, благородная душа, близится время ухода твоего из этой Яви.
Тибетская Книга Мертвых

Доктрина реинкарнации (бессмертной души) происходит из человеческого страха перед смертью. Доктрина кармы (греха) происходит из человеческого страха перед жизнью. В конце концов, главным двигателем этих доктрин являются представления человека о справедливости, которую он ожидает найти, но не находит в окружающим мире. Праведники убиваются, а невинные дети рождаются калеками. И тогда нравственному чувству человека становится необходимым найти объяснение этому в потустороннем мире.

Знаменитая скорбь Соломона объясняется именно тем, что этот израильский царь был из саддукеев, которые не имели доктрины бессмертной души (Иосиф Флавий). И поэтому: «участь человека и участь скота – одна участь». Более позднее течение в иудаизме – фарисейство, подготовленное трудами многочисленных пророков, уже не страдало этим пессимизмом, поскольку выработало теорию греховности и Страшного Суда.

Конечно же, основатели фарисейства Шаммай и Гиллель не были оригинальны в своем учении. Историческими родоначальниками этой доктрины, очевидно, являются египтяне – просто потому, что они создали свою культуру раньше всех. А их грандиозные пирамиды – это каменные памятники бессмертной душе (равно как их мумии являются памятниками тленному телу). Можно предположить, что Моисей, дав евреям Яхве после их выхода из «египетского плена», не добавил этому богу милосердия из духа противоречия вражеской религии.

Напротив, с веками кабалистика, наследуя фарисейское учение, стала допускать даже гилгал — переселение душ в животных, что совершенно исключалось в фарисействе, поскольку там бессмертная душа считалась прерогативой человека, ведь в противном случае скорбная фраза саддукея Соломона про единую участь человека и скота обретала неожиданный смысл и новую жизнь. Поэтому в ортодоксальном иудаизме, а так же в вышедших из него христианстве и исламе, идея о реинкарнации не поощряется. На восклицание раннехрстианского гностика Василида: «Все я готов признать, не могу лишь признать жестоким Божество!» — имеется простой ответ: Богу нет нужды проявлять свое милосердие бесконечное число раз. Горбатого могила (ад) исправит!

Индийская философия в целом не отрицает вечное «я» (джива или атман). В адвайта-веданте джива после достижения освобождения (мокши) теряет свою индивидуальную природу и растворяется в «океане» безличного Брахмана. Согласно вайшнавскому богословию, каждое живое существо имеет духовную форму – сварупу, которая является его вечной формой в духовном мире Вайкунтхе. В ведических писаниях тонкое тело, которое сопровождает душу в промежутке между смертью и следующим рождением, по закону кармы и под руководством Параматмы входит в тело, соответствующее складу души. «О учёная и терпимая душа, после странствий в водах и растениях личность попадает в утробу матери и рождается вновь и вновь», — сказано в Яджур-веде.

Особняком от всех этих учений стоит буддизм, который исповедует как будто даже нигилистический взгляд на «я» вообще. В буддизме реинкарнации в строгом смысле нет, так как отрицается сама душа (анатман), но при этом существует понятие анитья — протяжённость самосознания, которая образуется рекомбинациями дхарм и поэтому иллюзорна. У Плутарха есть рассказ о том, как Александр Македонский, будучи в Индии, пригласил к себе местных «гимнософистов» для ученой беседы, но остался недоволен их ответами. Тогда самый именитый из этих философов по имени Калан сказал ему: «Тот, кто задает мудреные вопросы, получает мудреные ответы». Иначе говоря, хорошо сформулированный ответ начинается с хорошо сформулированного вопроса. Чтобы принять или отвергнуть реинкарнацию, не исходя при этом из простой веры, необходимо прежде всего понять ее теоретическую базу.

Пусть поток самосознания (ПС) как процесс бытия во времени есть, по определе-нию, потенциально бесконечное множество дхарм D, между которыми находятся кванты времени dt:
ПС = D + dt + D + dt + D +…

Одним из возможных проявлений этого потока может быть тот или иной ритм мозга. Каждая дхарма есть переживаемое самосознанием состояние неуловимого насто-ящего (мгновения). Такая дхарма – это вспышка самосознания, акт единства внутреннего мира (я) и внешнего мира (реальности) в мгновенном покое. Ее можно уподобить кадру кинопленки, в котором ничего не происходит. Время дхармы равно нулю. При этом самосознание и тождественная ему реальность движутся только в квантах времени. Жизнь каждого самосознания начинается с первой дхармы рождения Dp и кончается последней дхармой смерти Dc.

Что есть смерть? Время и реинкарнация
Рис. Реинкарнация

В современных нейрофизиологических представлениях остановка ПС есть смерть. В индуистских и буддистских понятиях застыть в одной дхарме и остановиться во времени, не перейдя через квант времени в следующую дхарму, – значит достичь вневременной нирваны. Именно на это направлена вся практика йоги и дзен. Но в данном случае для нас важно то, что смерть и нирвана есть синонимы, и мы больше не будем делать между ними какого-либо различия.

Душа – это любой начальный отрезок ПС:
Д = D + dt + D + dt +…+ D.

Таким образом, мы можем уточнить буддистское представление об анитьи: в каж-дый момент бытия, т.е. в каждом кванте времени самосознание имеет душу как законченный фрагмент ПС:
ПС = Д + dt +…

Но говорить о бессмертной душе в индуистском, христианском и всех остальных смыслах как о чем-то абсолютном невозможно. Иллюзорность души, о которой говорил Гаутама, заключается именно в том, что душа оказывается непрерывно прирастающей совокупностью дхарм. Душа ребенка есть часть души того человека, в которого этот ребенок вырос. Это непрерывное приращение дхарм к душе прекращается только в нирване. Отсюда выводится логически очевидная и совершенно парадоксальная мысль: бессмертную душу как нечто окончательное мы можем обрести только в смерти.

Фихте как-то заметил, что обращаясь к себе интроспективно, то есть к своей душе, мы производим удвоение своей личности. В рефлексии появляются два «я». Это – две дхармы, отделенные квантом времени:
..+ D + dt + D+..

Первая из них завершает нашу временную душу Д, а вторая оказывается следствием нашего непрерывного движения во времени, которая еще не попала в память. Удвоение «я», которое мы получаем в рефлексии, можно выразить двумя скобками так:
2Я = {{Д} + D} +…

Что есть мышление? В первую очередь мышление состоит из памяти. Чтобы ре-шить любую логическую задачу, индивиду необходимо прежде всего загрузить в свою память исходные данные. Лишь потом становится возможным осмысление связей между этими данными. Чтобы быть разумным, нужно не только разумно мыслить, но и помнить последовательность происходящих событий.

А. Бергсон: «Пусть предмет остается тем же самым, а я смотрю на него с одной и той же стороны, под тем же углом, в один и тот же день: все равно то, что я вижу сейчас, будет отличаться от того, что я видел только что, хотя бы уже тем, что оно стало на мгновение старше. Здесь присутствует моя память, которая и толкает что-то из прошлого в настоящее. Мое состояние души, продвигаясь по дороге времени, постоянно набухает длительностью, которую оно подбирает: оно как бы лепит из самого себя снежный ком».

Именно память позволяет нам выполнять тот набор ментальных действий, которые определяют индивида: идентифицировать себя и других, видеть причинность этого мира и следо¬вать ей благодаря логике. Мозг без памяти подобен пустому кинотеатру. Все работает: электричество подается, проектор крутится, на экране происходят какие-то события. Но в зале никого нет. Следить за историей, в которой разыгрываются драмы и комедии, просто некому. Нет наблюдателя, нет души как конечного отрезка ПС, отложенного в памяти П, которая всегда индивидуальна. Я помню свою жизнь (хоть и плохо), я не помню вашу жизнь. Мой мозг не хранит информацию о том, наблюдателем чего он не был.

Когда Фрейд говорит о бессознательном, он использует интуитивное представление о ПС. «Опыт показывает нам, что психический элемент, например представление, обыкновенно не бывает длительно сознательным. Наоборот, характерным является то, что состояние сознательности быстро проходит; представление в данный момент сознательное, в следующее мгновение перестает быть таковым, однако может вновь стать сознательным при известных, легко достижимых условиях. Каким оно было в промежуточный период — мы не знаем; можно сказать, что оно было скрытым, подразумевая под этим то, что оно в любой момент способно было стать сознательным. Если мы скажем, что оно было бессознательным, мы также дадим правильное описание». Бессознательное психоанализа – это дхармы ПС, которые ушли в прошлое и стали частью памяти.

Существует множество гипотез о природе памяти. Предполагается, что информа-ция может храниться в виде электрической активности мозга, в нервных структурах, в форме модификации белков. Традиционно память делят на долгосрочную память (ДП), кратковременную память (КП) и сенсорную память.

Первичная информация, собранная со всех органов чувств в необработанном виде, поступает в сенсорную память. Большая часть ее остается для нас неосознанной и лишь некоторая часть этой информации передается в КП. Строго говоря, сенсорную память вообще не стоит считать памятью, а относить к физиологическим реакциям. Ведь, например, наши глаза на физическом уровне, как зеркала и объективы, должны принимать любые сигналы и видеть «все», что находится в поле зрения, но большая часть этих реакций тут же теряется. Мы смотрим и не видим. Более того, Природа (что бы не стояло за этим словом) специально ограничила наше сенсорное восприятие, благодаря которому зрение, обоняние и слух животных намного превосходят человеческое. Очевидно, это эволюционное притупление было достигнуто для того, чтобы оградить нашу память от информационного «шума». Поэтому в дальнейшем мы вообще не будем говорить об этой разновидности памяти.

Итак, мы делим память на долгосрочную (ДП) и кратковременную (КП). Известно, что обе эти памяти занимают разные области в нашем мозге. Очевидно, это связано с тем, что они организованы не одинаково. КП существует за счет временных нейронных связей, выраженных электрической активностью отдельных участков мозга. Ее емкость, по мнению Дж. Миллера, не превышает 7±2 дхармы Часть этой информации через гиппокамп передается от КП в ДП. И поэтому в основе ДП лежат более постоянные структуры нейронных цепей, которые связаны с химическими или структурными изменениями по всему мозгу.

Известно, что КП нам необходима для контроля текущих действий. А это значит, что КП хранит как дхармы, так и порядок их следования друг за другом (но, конечно же, не хранит кванты времени):
КП = …
Благодаря этому, мы, например, более или менее точно помним, как собирались на работу: причесывались, уронили расческу, поправили галстук, что-то сказали, затем одели пальто, проверили ключи в кармане т.д. Т.о. КП хранит последовательность событий за по¬следний отрезок времени в течении нескольких секунд или минут (иногда говорят о 8 ми¬нутах). По крайней мере, вспомнить в деталях, что мы делали час назад, мы уже не способны. В этом случае мы переходим в область ДП. Есть ос¬нования предположить, что ДП архивирует дхармы уже не по порядку, как они попадали в КП, а по принципу ассоциаций или какому-то другому, отбрасывая при этом все несущественное. И поэтому какой-то запах может вдруг вызвать у нас воспоминания из далекого детства, при том что ничего другого в том дне и даже годе своего детства мы не помним.

Представим себе человека, который отправился за покупками на рынок. Допустим, что ему отказала ДП. Когда с нами такое происходит, мы останавливаемся и удивленно спрашиваем себе: «А куда я иду?», — и начинаем ворошить нашу память. Ответ, как пра¬вило, быстро находится. Вопрос прозвучит иначе, если этому человеку откажет КП. Оста¬новившись посреди улицы, он недоуменно спросит себя: «А как я сюда попал?». Различие между ДП и КП заключается в том, что в первом случае человек забывает цель своих дей¬ствий (болезнь Альцгеймера), а во втором – он забывает сами действия (синдром Корсакова).

Что же будет с человеком, утратившим обе памяти? По мнению Сеченова, человек без памяти подобен новорожденному. Он станет не только бесцельным человеком, кото-рый не способен следовать какой-либо задаче, он окажется существом, которое не пони-мает, где находится. И даже вопрос «А как я сюда попал?» не получит ответа, поскольку тут же будет забыт. Оставаясь функциональным, мозг может задавать этот вопрос себе бесконечно долго, но, не имея памяти, он будет лишь бессмысленно двигаться во времени, не имея возможности опознать свою временную душу как личность. Поток самосознания оказывается разумным при условии, что он имеет вид непрерывного приращения дхарм к памяти:
ПС = П + D +…

При психозе (деменции) и неврозе (психастении) первой, а, возможно, и единственной из строя выходит именно память. Чтобы стать безумным, необходимо и достаточно лишиться памяти. Все наше мышление – это диалог. Один говорит, другой слушает. И запоминает. Собственно, память, организуя совокупность дхарм как целое, и есть конечный отрезок растущей души. Можно предположить, что, например, паранойя есть игры памяти с ассоциациями. Идя по улице, вы встречаете косой взгляд случайного прохожего. Возможно, у него язва разболелась, и вам следует, если не упоминать здесь дефицит сострадания в обществе, просто проигнорировать этого хмурого человека. Но ваша память может ассоциировать этот взгляд с взглядом злодея в фильме, который вы смотрели вчера перед сном. Идя таким путем, ваша память очень скоро приведет вас к убеждению, что вокруг вас существует мировой заговор.

Итак, мы пришли к формуле личности:
ЛИЧНОСТЬ = ПАМЯТЬ (*)

Нет законченной души, но есть законченная в каждой дхарме память. При этом поток самосознания всегда оказывается на шаг впереди памяти, ибо для того чтобы запомнить переживаемую дхарму, нужно перейти в следующую дхарму. Свое настоящее мы переживаем в беспамятстве. Память не может хранить не только то, чего еще нет в самосознании, но и то, что это самосознание «сейчас» переживает. Иллюзия настоящего, очевидно, возникает у нас именно потому, что мы осознаем его в прошлом, находясь сами уже в будущем. Но именно такой механизм обеспечивает нам движение во времени с ориентацией в реальности. Если бы мы не помнили предыдущей дхармы, то попадали бы в провал памяти, не понимая каждый раз, как оказались там, где оказались. Очевидно и то, что во сне мозг работает с накопленными дхармами, сортирует и архивирует их, выстраивая при этом иногда такие алогичные картины, которые невозможно создать в сознательном абсурде, ибо в этом случае самосознание работает с уже ассоциированными в памяти после сна дхармами. Возможно, эти упорядоченные в ассоциации дхармы и создают условные рефлексы животных, которые человек развивает до логики.

Именно память создает смыслы. Если вы не «слышали» собственных мыслей, чем были все эти мысли? Возможно, вы и думали, но кто об этом знает, если этого не знаете даже вы? Философ скажет: это было некое «чистое» мышление. Почему бы тогда потоку электронов в проводах не быть таким чистым мышлением? Именно так «мыслит» компьютер. Позволяет ли наличие памяти у компьютера говорить, что у него есть душа? Для объяснения механичности мышления Д. Деннетом был выдвинут так называемый «системный аргумент». Он гласит: как отдельный нейрон мозга не обладает психикой, но лишь их огромная совокупность создает ее, так и суперкомпьютер достаточно
8000
й мощности должен обрести психику.

Есть одна особенность. Компьютер можно включить и выключить. Самосознание выключается только один раз. Именно с этим состоянием нашей психики связано то, что мы в крайнем случае слышим тишину и видим пустоту. Благодаря единому Сознанию (нуминозного Я), мы всегда находимся в положительном ментальном поле: информация для нас не бывает даже равной нулю. Способен ли компьютер мыслить ничто? Комментарием к этому вопросу служит «проблема остановки» для машины Тьюринга, которая не способна увидеть результат в отсутствии результата.

Как уже говорилось ранее, наша психологическая аксиома выбора существенно сильнее ее машинной формы. Для нас отсутствие информации – тоже информация. Именно поэтому мы слышим тишину. Компьютер не способен «слышать» тишину. Это значит, что в основе самосознания лежит нечто не выключаемое, как само время. Это и есть истинное Сознание-Я. Мы знаем, что Я есть, но все попытки указать на него пальцем проваливаются. В то же мгновение мы попадаем в Оно. Собственно, так и возникло наше самосознание. Сознание обратилось на себя и получилось само-сознание. В первой же дхарме Dp младенец прокричал на весь иллюзорный мир о своем появлении в нем, а во второй дхарме через квант времени он услышал самого себя. Так началось строительство отдельной личности-памяти.

Таким образом мы приходим к уточнению формулы личности (*), которую вывели ранее:
ЛИЧНОСТЬ = Я + ПАМЯТЬ (**)

Именно в этом заключается принципиальное отличие самосознания (мозга) от ис-кусственного интеллекта (компьютера). И на системный аргумент Деннета мы ответим так: биологическая совокупность нейронов образует психику не сама по себе, но на основании нематериального Я. Можно сказать, что когда мы, в отличие от компьютера, слышим тишину, мы воспринимает чистое Я. Если теперь из обеих частей уравнения (**) вычесть личность и память согласно (*), то мы получим формальный эквивалент нематериальности Сознания:
0 = Я (***)

Самосознание содержит нечто такое, к чему не может иметь прямого доступа. В его основании лежит не формализуемая сущность – нуминозное Я, которую Юм считал фикцией, даже не догадываясь при этом, насколько он прав. В мире самосознания Я не существует. У Я нет даже пола, нет Инь и Ян, этих вечных спутников бытия.

Так что находится за глобальным горизонтом нашей души? Ничто? Ничто – это уже дхарма нашего самосознания и имя в нашем языке. В этом заключается «ментальная положительность» души. За пределами нашего самосознания и его языка не может быть даже ничто. Истинное ничто нельзя даже назвать «ничто». За глобальным горизонтом нашей души находится внеязыковое Я. Неосознаваемое Сознание. И этот факт не более мистичен, чем факт возникновения Вселенной из небытия.

Кажется, ничто не запрещает физическому времени как «вещи-в-себе» быть континуальным, но для нас оно всегда будет дискретным. Согласно антропному принципу это значит, что время такое и есть. В этом заключается еще одно проявление тождества будды и Вселенной (бытия и мышления). И это бесконечное квантованное время содержит настоящее (мгновение) как нуль:
Т = 0 + dt + 0 + dt + …

Принимая во внимание формулу (***), мы можем получить новую формулу для по-тока самосознания (которая мне кажется замечательной):
ПС = Я + dt + Я + dt +…

Каждая дхарма в таком представлении есть Я, т.е. самосознание есть пульсация Сознания. Эта дхарма есть ни что иное как вся Вселенная в мгновенном покое, — так, как она существует «сейчас». В световом суперконусе эта дхарма есть нулевой срез конуса, в котором Вселенная оказывается «застывшей» в пространстве, как на кадре кинопленки. Частота таких кадров соответствует кванту времени.

Что есть смерть? Время и реинкарнация
Рис. Срезы

Выражаясь в терминах буддизма, каждая дхарма анитьи (личности) и есть Брахман. Именно такое устройство самосознания может объяснить странные мистические высказывание, которые постоянно встречаются в индуизме и буддизме и смущают здравый рассудок. Например: «Сущность всех феноменов есть пробуждённый ум; ум всех будд есть пробуждённый ум; жизненная сила всех живых существ также есть пробуждённый ум … Это неподдельное осознание настоящего момента есть рефлексивное свечение, открытое и безупречное, сам Изначальный Господь». Иначе говоря, в каждой дхарме своего бытия самосознание и есть Сознание, но обращаясь к этому единому Я (Изначальному Господу), мы узнаем себя как Оно (пробужденный ум)

Принимая во внимание все, что уже было нами рассмотрено выше, мы уже не уви-дим ничего загадочного в этих интуитивных прозрениях древних мыслителей. А возвращаясь к нелокальному миру физики, который содержится в абсолютном покое и представляется аналогичными срезами мгновенного настоящего в суперконусе сингулярности Вселенной, мы можем допустить, что единое на всех Я является панпсихической Сущностью и наблюдает через нас все наши «квантовые состояния» вне времени (Всевидящее Око). Это еще не говорит о том, что мы можем обладать нелокальной телепатией, но это значит, что Сознание и есть Вездесущий и Всезнающий Телепат. Здесь можно также усмотреть намек и на способность самосознания, как носителя Сознания, к таким пограничным состояниям транса как кома, летаргия и даже самадха.

Доктрина реинкарнации прямо связана с природой личности, которая, как мы вы-яснили, тождественна памяти. Именно в этом ракурсе мы и должны рассматривать сансару. Прежде всего нам нужно признать, что поток самосознания ПС не содержит в себе каких-то принципиальных изъянов для того, чтобы остановиться. Предоставленный самому себе, он мог бы продолжаться бесконечно долго. Причиной его конца, очевидно, является биологический носитель ПС – мозг и обслуживающее его тело. Ведь целью эволюции является самосознание, а не плоть, иначе не было бы нужды создавать живую клетку в мире бездушных камней. Причиной естественной смерти биологического носителя оказывается энтропия. Таким образом, главный виновник нашей смертности – второй закон термодинамики.

Сансару уместнее всего изображать не кругом или свастикой (которая получила печальную известность в 20 веке), но – «ромашкой».

Что есть смерть? Время и реинкарнация
Рис. Сансара

Зеленая область на этом рисунке символизирует Сознание, Единое, Абсолют, Ум, Я. Тут нет недостатка в терминах, которые можно взять из любого онтологического (философского или религиозного) учения: Брахман, Дао, София, Святой Дух и т.д. Именно из Я исходят и возвращаются всевозможные Оно-самосознания, каждое из которых как личность образует индивидуальную память в своем ПС. Поскольку Сознание мы ранее идентифицировали со Временем, т.е. Я находится в вечном настоящем, то при обрыве ПС самосознание застывает в последней «дхарме смерти» Dc. Такое состояние души соответствует нирване. Как следует из идеи реинкарнации, вслед за этой дхармой наступает время Бардо. По смыслу это Бардо (красная линия) находится в чистом времени, где уже нет ни одной дхармы. Такое состояние души номинально находится за нирваной. Но при этом в доктрине реинкарнации личность (память) не разрывается. А это совершенно не совместимо с принципами устройства ПС. «Нирвана с остатком», которая вводится в Махаяне ради того, чтобы обессмертить обожествленного в этой школе Гаутаму, есть по сути возвращение к бессмертной душе.

Тибетская Книга мертвых так описывает это состояние (с нашими ремарками): «Твое теперешнее Сознание (самосознание), не заполненное впечатлениями, звуками, картинками, запахами (дхармами), воспринимает Само Себя (абсолютный покой), что и есть настоящая Реальность (нелокальный мир). Предоставленный только Себе, он сверкает, вспыхивает, горит — это и есть твое настоящее очищенное Сознание (аннигилированное самосознание)… Ты сознаешь сейчас сверкание собственного очищенного, небытийного Ума (нуминозного Я)». Последняя фраза безусловно является логическим противоречием, ибо сознавать нечто – значит оставаться самосознанием, но именно это отвергается в первой фразе, где никаких дхарм уже нет. Относить это надо не к терминологическим ляпам, а к неполноте нашего языка (и мира), о которой мы говорили в статье о Панлогизме. То, что можно назвать Дао, не есть истинное Дао. О Сознании в строгом смысле даже говорить нельзя. Конечно, мудрее и последовательнее всего было бы нам молчать. Как говорил Гераклит (до Лао-Цзы и независимо от Гаутамы): «О Божественном лучше помолчать». Но нам хочется говорить о том, о чем говорить невозможно. Нам это жизненно необходимо.

И вот далее, чтобы объяснить блуждания души, у которой по определению уже не может быть новых дхарм, ибо тогда смерть ничем не отличалась бы от жизни, Книга мертвых прибегает к такому выражению: «Ветер Кармы будет толкать тебя в спину, однако ни одна ветка возле не шелохнется. Это ветер твоей Кармы, он лишь тебя толкает, потому что берет начало в Тебе!». Иначе говоря, внеязыковое Сознание в абсолютном покое «толкает» самосознание (душу) по нелокальному миру. Вообще говоря, это – абсурд, ибо в нелокальном мире по определению ничего не происходит. В этом и заключается смысл абсолютного покоя.

Этот ветер Кармы по смыслу текста должен стать той внешней силой, которая движет душу по потустороннему миру от изжитого состояния к новому состоянию. Принципиально этот процесс ничем не отличается от того, который ПС переживает при жизни в каждом кванте времени. Ведь иллюзорность анитьи именно в том и состоит, что душа постоянно переходит из старого состояния в новое. И тогда вся разница между этим естественным для нас процессом бытия и смертью заключается в том, что Бардо – это та метафизическая лакуна, которая должна заполнить точку разрыва между двумя ПС при реинкарнации. А еще точнее: Бардо – это все тот же квант времени dt, только теперь он находится между последней дхармой Dc, в которой душа застыла в нирване, и первой дхармой Dp, с которой начинается новая личность.

Не вызывает ни малейших сомнений нирвана с остатком, если под этим понимается окончательная остановка самосознания, после которого осталось Сознание. Я не рождается и не умирает. Но при этом совершенно некорректно допускать «полунирвану», в которой самосознание умерло, но от него все еще что-то остается. Я можно уподобить «черному ящику», который непрерывно генерирует новые Оно. Каждое такое Оно есть совершенно индивидуальная и независимая душа, накапливающая собственную память – историю отдельно взятой личности. Мы не знаем, как это происходит внутри Я. Так, если актер, сыграв некую роль на сцене, уходит за занавес, где переодевшись и сменив грим, вновь выходит на сцену в новой роли, то единственным критерием идентификации этого актера может быть только его собственная память. С позиции зрителя это может быть театром одного актера или площадкой, на котором каждой роли предназначен отдельный исполнитель. Он тут не судья (хотя может строить догадки: кажется, у двух этих персонажей один и тот же нос). Но правду знает только актер.

И поэтому совершенно естественно то, что в учениях, исповедующих перерождение, ссылаются на воспоминания человека из его прежней жизни. Именно эта остаточная память могла бы послужить самым сильным аргументом в пользу бессмертной души. Но мы в подавляющем большинстве своем ничего не помним о какой-то прошлой жизни, а те немногие цветистые истории, которые рассказываются в религиозно-популярной литературе, не заслуживают доверия. Это вовсе не значит, что рассказчики лгут. Мозг – это самая сложная структура во Вселенной, а наша память способна на любые причуды, вызывая у нас дежавю, а иногда делая из людей параноиков и шизофреников. Так, например, Г.Флобер, вовсе не исповедуя индуизм, но лишь исходя из своих поэтических ощущений, которые могут быть для человека весьма убедительными, полушутливо утверждал, что некогда он был лодочником на Древнем Ниле. Ведь ему так близок этот экзотический Восток!

Сознание фонтанирует потоками самосознаний. Если одно из них кончилось, а другое началось, то почему бы не предположить, что все это – лишь новая роль старого актера? Мы тут не судьи. Но тогда я вправе утверждать, что в своей прежней жизни был Гераклитом, Шекспиром, ловцом жемчуга на Бали, главным палачом династии Хань, жрицей при храме Весты и королевой Елизаветой. Почему бы нет? Ведь мне так близки Эллада, Китай и Альбион! К тому же, если мы допускаем возможность нелокальной (телепатической) связи между разными самосознаниями, то здесь можно найти лазейку к передаче информации из одной памяти в другую. Наконец, достигнув состояния будды, я вправе заявить, что все живые существа, являясь носителями единого Я, которое находится во мне, являются моим продолжением. Растворяясь в нуминозном Сознании, я сам становлюсь Богом (Изначальным Господом). Но это уже не имеет отношения к реинкарнации. Возможно, именно это говорил Гаутама своим ученикам, которые вечно понимают своих учителей неправильно.

В завершение рассмотрим еще одну экзотическую современную версию души (Ев. Иванов). Она основывается на постулате о том, что наша память (ДП) хранит практически всю информацию, накопленную за жизнь. Большая часть этой информации вытеснена на периферию, но ее обрывки иногда всплывают на поверхность нашего самосознания. Действительно, со времен Фрейда психоанализ апеллирует именно к вытесненной информации в объяснении природы невротических расстройств. Однако нейрофизиологические исследования как будто говорят, что нейронные сети мозга не способны хранить такое количество бит. И поэтому, развивая эту компьютерную метафору, можно предположить, что существует некий внешний сервер – «квантовый кристалл», где записана история каждой души от первой ее дхармы до последней.

Понятно, что эта версия подразумевает опять бессмертную душу, которая хранится в «небесном сервере». Мне она напоминает апокалипсические видения апостола Иоанна на Патмосе: «И видел я в деснице у Сидящего на престоле книгу, написанную внутри и снаружи, запечатанную семью печатями. И видел я Ангела сильного, провозглашающего громким голосом: кто достоин раскрыть сию книгу и снять печати ее? И никто не мог, ни на небе, ни на земле, ни под землею раскрыть сию книгу, ни посмотреть в нее». Эта Книга памяти в простодушной теологии Иоанна хранится «на небесах». Где же хранится квантовый кристалл? Его авторы ссылаются на мультиверс Эверетта-Уилера. Но этот мультиверс выглядит так же экзотично, как индуистская многомирность, гностические Эоны или Сфирот Каббалы.

Мысль, чувство, ощущение – это некая последовательность задействованных нейронов мозга, через которые проходит электрический импульс. Ее можно сравнить с вспышкой молнии в мозгу (ведь недаром мы называем некоторые свои идеи «озарением»).

Ассоциативное устройство нашей памяти помогает нам правильно реагировать на окружающее, но оказывается тормозом в приобретении новых знаний и способностей (и поэтому «повторение – мать учения»). Поскольку мы воспринимает реальность, идя самым простым путем по проторенной нейронной дорожке в нашем мозгу, то мы оказываемся заложниками своего прошлого опыта и можем просто не замечать того, что происходит в действительности. Это – все та же история с мозгом в колбе, который живет субъективными эмоциями и может в этом смысле ничего не знать о реальности. Уточнение солипсической проблемы здесь заключается в том, что, во-первых, мы видим только то, что научились видеть, а, во-вторых, лишь то, что привыкли видеть.

Д. Диспенза в книге «Эволюция нашего мозга, наука изменять наше сознание» говорит: «Мы анализируем каждую ситуацию, выясняя, знакома ли она нам, а затем возникает чувство, на основании которого мы предсказываем дальнейшее развитие событий. Все, что не вызывает чувств, мы автоматически отвергаем, поскольку нам не к чему это привязать… Если мы снова и снова переживаем одни и те же эмоции, но не пытаемся увидеть в ситуации что-то новое, шаблонная модель «стимул реакция» застывает намертво». И далее в адрес научного недоверия к трансцендентальной душе он заявляет: «Я не могу дать научное определение души, но сказал бы, что это вместилище всего опыта, который мы признали на эмоциональном уровне. Что же касается всего того, что мы не признали на эмоциональном уровне, то нам приходится вновь и вновь переживать все это в данной реальности и во всех остальных реальностях, в этой жизни и в других… Возможно, мы просто плохие наблюдатели. Возможно, мы просто не овладели искусством наблюдения, ведь, скорее всего, это – искусство. И, возможно, мы настолько пристрастились к внешнему миру, к стимулам этого внешнего мира и реакциям на них, что наш мозг, поглощенный реакциями, совсем пренебрегает творчеством. Если бы у нас были соответствующие знания и понимание, а также соответствующее обучение, может быть, мы смогли бы увидеть и измерить отклик мира на наше наблюдение».

По смыслу этого высказывания можно понять, что Диспенза говорит о «потерян-ном» в нашем восприятии мире и стремится оставаться в рамках нейронауки, даже упо-миная при этом расширенную реальность и «другие жизни». Вообще говоря, из ущерб-ности нашего восприятия стандартной реальности еще никак не следует идея реинкарнаций, но из этой субъективности вполне выводится идея об иллюзорности мира.

Иначе говоря, разница позиций между нейронаукой и восточной философией за-ключается здесь в том, что первая признает нейросети лишь отражением независимой физической реальности, а вторая утверждает, что эти нейросети (дхармы) являются проекцией самосознания (анитьи) на неопределяемый внеязыковой фон (фотонный вакуум) и сами создают то, что мы называем реальностью. Образно это выражается в том, что наши «мозговые молнии» не просто лежат внутри материального мозга, который в свою очередь является квантовой энергетической структурой, воспринятой посредством того же самого самосознания (!), но выходят за его пределы, создавая физическую реальность как разноцветное кино на белой простыне экрана (Дао) или голограмму в нематериальном пространстве (Брахмане).

По утрам нам не приходится заново учиться ходить и вообще адекватно восприни-мать мир. Мы встаем с постели, вооруженные пучком нейросетевых молний, подобно мифологическому Зевсу, и начинаем метать их в реальность (в ничто), делая ее совершенно привычной и обыденной (так что скулы сводит зевотной скукой): встать, одеть халат, сунуть ноги в тапки, пройти в туалет, совершить естественные процедуры, умыться, включить телевизор или радио, заварить чай или кофе и т.д. Но, разумеется, еще раньше мы включаем мозг на восприятие привычного мира, как то самое радио, оставленное с вечера на заданной волне.

Тождество будды и Вселенной (если мы принимаем его) заключается в том, что каждое самосознание и есть Зевс – творец мира, а физическая реальность есть пересечение наших ментальных конусов в «Розе Мира». Самосознание (анитья) как проекция Сознания (Атмана) на себя (Брахман) и есть физическая реальность (Майя). Говоря совсем просто (и не совсем точно) мы не воспринимаем реальность, мы ее порождаем. И поэтому не только наши истины о реальности, но и сама реальность есть соглашение душ, конвенция Пуанкаре, коллективное бессознательное Юнга.

Что есть тела? Это – атомы. Что есть атомы? Это – кванты. Что есть кванты? Это – масса, заряд, спин, цвет. Что есть масса, заряд, спин, цвет? Это – наблюдаемые величины. Что есть наблюдаемые величины? Это – дхармы. Что есть дхармы? Это – ничто. Что есть ничто? Это – Брахман. Что есть Брахман? Это – Я. И то, что мы называем «законами природы» или «божьим промыслом» есть законы проективного самосознания.

Что есть смерть? Время и реинкарнация
Рис. Проекция

Есть только Я. Самосознание – это временной процесс отражения Я в себя, порож-дающий при этом физическую (временную) реальность. Тождество души и Вселенной вытекает из этого автоматически. Вселенная есть история, которую Сознание рассказывает самому себе. Познание нами законов этой Вселенной и самих себя в ней будет все больше приближать нас к альтернативе, в которой мы будем вынуждены признать либо все абсолютно мертвым, либо абсолютно все живым. Это зависит от того, чем мы хотим считать неуловимое Сознание – материальным или духовным. Тут важно другое: противоположности сходятся, и абсолютно мертвое ничем не отличается от абсолютно живого. Соответственно этому прогресс науки будет происходить с размыванием границ между естествознанием и гуманитарными науками. Возможно, традиционное деление науки на дисциплины сменится классификацией на теории и подтеории. Например, Теория сознания, Теория времени, которые совместят в себе математику, психологию, физику, химию, биологию и т.д.

Поскольку целью этой статьи было – дать интуитивному понятию «реинкарнация» какое-то логическое основание, то я не могу теперь, исходя лишь из интуитивного убеждения, признавать или отрицать ее. Здесь уместно хранить «благородное молчание», как выражался сам Гаутама. И тем не менее, я полагаю, что о реинкарнации невозможно заявить даже в буддистском смысле. Это вовсе не подразумевает какие-то эмпирические аргументы. Если бы моя память хранила образы моих прежних жизней, мне не понадобились бы научные доказательства. Возможно, меня сочли бы шизофреником. Но как можно не верить себе? Если не верить даже самому себе, то это и есть безумие.

Н. Винер как-то заметил, что реклама безотносительна к истине. Она не лжет, ибо компания, которая говорит то, что противоречит фактам, может угодить в судебную тяжбу, но ее заявления и не обязаны соответствовать действительности. Рекламе позволительно вызывать у потребителей иллюзии. В желании другого человека продавать вам что-то не обязательно должен скрываться злой умысел. Вера, как и реклама, безотносительна к истине. Как бы ужасно это не звучало, но вера в бога, который внимательно слушает молитвы страждущих, вера в эликсир молодости и вера в мыло, благодаря которому кожа становится шелковой, в психологическом смысле ничем не отличаются друг от друга. Всякая вера вообще основывается не на знании, а исключительно на нравственном предпочтении,. Говорить человеку, что его вера не имеет достаточных подтверждений – значит говорить тавтологию: вера изначально выстраивается не на действительности, а на желании. Если бы этот мир был раем, кому понадобилась бы вера в рай? И поэтому эту статью следует закончить той фразой, с которой она началась.

Доктрина реинкарнации (бессмертной души) происходит из человеческого страха перед смертью. Доктрина кармы (греха) происходит из человеческого страха перед жизнью…

Если сейчас вы начнете перечитать данную статью заново, это станет ее реинкарнацией.