Передача мистического или духовного знания всегда представляла определённые трудности. Как, в частности, можно описать процесс духовного преображения, передав всю его многогранность, с одной стороны, и обозначив главное в нём – с другой? Да ещё не запутать при этом потенциальных искателей? Трудность налицо. Самый простой способ – выдать набор неких окончательных истин, которые должны регламентировать поведение, мысли и мотивацию человека. Создать свод правил, которым нужно следовать, не очень заморачиваясь собственным поиском, и веря в то, что данные тебе указания священны в прямом смысле этого слова.
Передача мистического или духовного знания всегда представляла определённые трудности. Как, в частности, можно описать процесс духовного преображения, передав всю его многогранность, с одной стороны, и обозначив главное в нём – с другой? Да ещё не запутать при этом потенциальных искателей? Трудность налицо. Самый простой способ – выдать набор неких окончательных истин, которые должны регламентировать поведение, мысли и мотивацию человека. Создать свод правил, которым нужно следовать, не очень заморачиваясь собственным поиском, и веря в то, что данные тебе указания священны в прямом смысле этого слова. Этим, собственно, заканчивается оформление любой религии; по-другому и быть не может, ведь любая религия заинтересована в последователях, искатели здесь лишние, поскольку её основатель уже нашёл всё, что нужно. И выдал простые, всем понятные указания на пути в райские кущи, которые открыты всем, кто преставился, прожив перед этим правильную последовательную жизнь.
Описание состояний, потенциально доступных ещё при жизни, требует иного подхода. Если оно слишком туманное, наполненное символами и неясными образами, оно оставляет слишком большой простор для толкований и неизбежных искажений. Появляются комментарии, не содержащие даже крупицы истины, но отражающие полёт фантазии автора. В конце концов ничего кроме неверного понимания и не остаётся. Если же описание слишком упрощено, неизбежна другая крайность – вульгаризация подхода к практике, и весьма примитивный уровень понимания. Оба этих подхода активно плодят учителей, первые из которых склонны запутывать любой, даже самый простой вопрос, другие же демонстрируют всем желающим простоту, которая, по их мнению, не только не хуже воровства, но, наоборот, есть главное и лучшее качество духовного человека. Чаще всего и слишком сложное, и слишком простое изложение свидетельствуют о низком уровне понимания того, кто излагает знание.
Как же избежать подобных ловушек, передав, тем не менее, суть? Где золотая середина? Ответ, как обычно, даёт практика. То, что важнее всего в практике и есть самое важное в изложении. И здесь те, кто занимается передачей, как правило, выбирают один из двух способов. В силу дуальности человеческого мышления один из них будет выглядеть негативно, второй же, наоборот, станет позитивным выражением духовного опыта. И эта особенность в изложении знания, кстати, отличает подход разных мистических школ друг от друга. Одни говорят об избавлении, утрате, освобождении. Другие обещают наполненность, обретение, раскрытие и выход за пределы. Почему так происходит? Ответ всё тот же – из практических нужд.
Практики, используемые на том или ином Пути, определяют способ словесного обоснования необходимости их применения. Если речь идёт о практике осознания себя, то совершенно естественным будет подача с позиции избавления и освобождения. Осознавая желания, мы можем освободиться от их следствий – гнева, печали и радости. А также от страха, связанного с тем, что желание может не сбыться. Последовательное осознание слоёв подавленностей довольно просто понять, пользуясь негативными символами; например, рассуждая об очищении бессознательного ума от загнанных в него желаний. Такое изложение вносит ясность в ум искателя, позволяя ему определить основное направление приложения усилий. Кроме того, оно даёт алгоритм действий, необходимый любому начинающему.
Второй способ подачи знания и описания Пути будет иметь место в тех школах, где основными практиками являются молитва и поклонение. Там нужно вдохновлять людей, и это тоже абсолютно практическое требование. Молитва должна быть насыщенной, человеку необходимо вложить в неё всю свою энергию, и ему нужно знать о благодати, милости, Божественной Любви. Его Путь – путь стремления, духовной жажды, желания близости и единства с Богом. Поэтому и язык передачи будет соответствующим – позитивным, несущим обещания блаженства, благодати и молитвенного экстаза. Он будет очень образным, возвышенным и поэтичным, потому что именно поэзия, во всех смыслах этого слова, способствует воспламенению человеческих сердец.
Технически, в смысле эффективности передачи, такое разделение правильно. Однако негативный способ изложения создаёт ощущение некоторой сухости, и даже обречённости. Язык утраты и избавления отталкивает многих. Как же, – говорят они, – зачем нам такой выбор, где нет совсем никакой радости? И что же останется у нас, когда мы избавимся от всех своих желаний? Любые ответы на эти вопросы выглядят неубедительно в рамках негативного подхода. И всё же именно этот язык лучше всего описывает нюансы осознанной работы над собой. Он логичен, строг и несёт в себе все качества научного подхода, гарантируя экспериментаторам идентичные результаты. А это немало в наше время, когда смешение школ, стилей и методов изложения сделало запутанными простейшие вопросы. Сплошь и рядом встречаются учителя, обучающие осознанности позитивным языком, языком обещаний. Стоит ли удивляться тому, что их последователи, в большинстве своём, становятся жертвами мечтаний и самообмана?
В позитивном подходе также имеются свои минусы. Как правило, он заходит на ту территорию запредельного, где негативное выражение останавливается. И там вдохновенно, и очень субъективно, описывает неведомые стороны Бытия. Описания выходят впечатляющие, положительно влияющие на рвение искателей, но при этом довольно спорные. Иногда они очевидно ложные. И опять же – чисто технически – ложь, в данном случае, помогает. Благодаря ей искатель может прийти к тому переживанию, которое делает ненужными объяснения. Но бывает и так, что эта ложь во благо возводится в ранг абсолютной истины, вокруг которой образовываются секты и новые наносы лжи. Уже совершенно вредной, способствующей распространению новых иллюзий и поддержанию человеческого сна.
Так или иначе, следует понимать, что оба способа изложения знания имеют прикладное, отчасти техническое значение. При этом они вполне верно отражают отдельные аспекты Истины, но в рамках своего подхода. Путь каждого человека к Богу – уникален. При том, что есть общие моменты и закономерности, всего описать в принципе невозможно. А любой язык имеет ограничения. Можно, конечно, говорить о том, что, обретая Любовь, человек должен потерять привязанности, но будет ли это вдохновлять? Можно также сказать, что осознанная жизнь, жизнь в присутствии, делает человека куда более живым и наполненным, чем раньше. Однако, как я уже отмечал, на фоне негативных утверждений эти слова не убеждают. Можно ещё сделаться противоречивым, и говорить то так, то этак – переходя с одного языка на другой. Однако практика показывает, что такой подход сбивает людей с толку. Именно такой подход не так давно демонстрировал Ошо, и, глядя на его учеников, понимаешь многое.
Таковы трудности выражения знания и описания Пути. Истина всё равно остаётся за пределами концепций. Но любая реальная помощь в поиске имеет ценность. Поэтому двигаясь по Пути, который вас привлёк, доверьтесь указаниям, предназначенным для путников, ведь они даны теми, кто знает его особенности. Практикуйте так, как рекомендовано, и собственный опыт станет вам наградой. И когда придёт время для его описания, он сам продиктует вам способ и форму своего выражения. Так было раньше, так остаётся и сейчас.
Источник:
Руслан Жуковец
«Ключи к Осознанности»